К 100-летию со дня преставления преосвященного Михаила, епископа Таврического
6-го августа 1898 г., в день Преображения Господня, умирающий от чахотки сорокалетний епископ Таврический Михаил (Грибановский), попросив соборования, исповеди и причастия, объявил, что через несколько дней умрет. С этого дня он каждый день причащался и умер 19-го августа.
Две эти даты, 6-го и 19-го августа — день Преображения по старому и по новому стилям, глубоко символичны в судьбе еп. Михаила Грибановского. Действительно, если его жизнь по плоти целиком принадлежала еще XIX веку, до окончания которого он так и не дожил, то духом своим и своими прозрениями он больше пребывает в том времени, когда день Преображения в Русской церкви стал праздноваться уже по новому стилю.
Он умер в том самом августе, когда родился архимандрит Таврион (Батозский), о котором мы говорили на страницах предыдущего номера нашего журнала. И думается, не случайно вышло так, что в августе этого года, когда проходил Девятый Преображенский собор нашего Сретенско-Преображенского братства, мы вспоминали именно двух этих людей, с инициативой о церковном прославлении которых наше Братство выступало уже девять лет назад. И дело не просто в том, что оба они являли собою и своей жизнью пример осуществления полноты церковной жизни, пример, который так жаждали видеть современники и который не менее необходим для нас (как говорил другой российский исповедник веры архимандрит Сергий (Савельев) (1899–1977): «Покажите мне настоящего христианина, и я пойду за ним на край света»).
Можно сказать, что два эти человека, два христианина как бы воплощают в себе две стороны церковной жизни, которые необычайно актуальны именно сегодня. И если архимандрит Таврион является одной из главных фигур так называемого евхаристического возрождения, то жизнь и труды владыки Михаила больше напоминают нам о пророческом и личностном измерении жизни Церкви, без которого, как мы сейчас все больше и больше начинаем осознавать, само это возрождение не достигает своей полноты.
Архимандрит Михаил писал: «Все дело в личности, в живой личности. Только личность спасает, только личность можно любить, только в личность можно и верить», — и его жизнь была подтверждением этих слов. Действительно, когда читаешь его труды или историю его жизни, нельзя отделаться от мысли, что хотя прожил он всего сорок с небольшим лет, лучшая часть которых была отягощена тяжелой болезнью, и, по-человечески говоря, успел сделать не так много, огромная часть того доброго, чем жила и продолжает жить наша церковь в этом веке, оказалась как бы сосредоточенной в его личности, уже присутствовала в нем.
Так, именно епископ Михаил едва ли не первым в Российской православной церкви заговорил о «воцерковлении жизни», о церковности, как не просто внешней, но внутренней форме церковной жизни, как о всеобъемлющей, пронизывающей всю жизнь человека реальности, о таком ее направлении, «в котором видно преобразующее действие Св. Духа, присущего Церкви», предвосхищая этим ставшие известными только через тридцать лет слова преп. Серафима о цели христианской жизни. А его слова: «Христос пребывает в области свободного духа. Мы устанавливаем к Нему свои отношения лишь настолько, насколько обращаемся к Нему именно с этой силой», как и его учение о спасающей силе личности, буквально предвосхищают прозрения Николая Бердяева. Владыка Михаил писал, что только осуществив «напряженный подвиг свободы», собрав себя в единство живой свободной личности, человек может услышать Бога как живую свободную Личность. Он остро чувствовал приближение тех времен, «когда Церковь, оставшаяся носительницей истинного духа Христова, провозгласит на весь мир великие речи Господа о таинственном и чисто духовном значении Его Личности». Но его предсказание об этих временах было и грозным: «Они (эти слова) как и тогда, вызовут соблазн, непонимание и ропот. Как и тогда, искатели и любители земного довольства и комфорта отхлынут от такой странной, непонятной и непрактичной Церкви, и Христос останется лишь с избранными. Как и тогда, малая, но избранная Церковь будет готовиться Господом к тому завершительному акту земного человеческого существования, который кончится победой Его над, по-видимому, совсем уж было восторжествовавшим миром тления и себялюбия. Много ли, мало ли будет избранных, мы не знаем, но знаем, что нам не должно ничем смущаться. Все, что даст Мне Отец, ко Мне придет; и приходящего ко Мне не изгоню вон
(Ин 6: 37). Подумаем о том, что эти слова написаны за пять лет до «Трех разговоров» Владимира Соловьева!
Епископ Михаил стал и возродителем традиции ученого монашества, создав из молодых постриженников академии подлинно христианское братство, видя в этом волю Божию о наступающем времени жизни церкви. В то же время его интересы не исчерпывались богословием — он написал устав также и миссионерского братства и именно он вдохновил в российской церкви движение за восстановление патриаршества. Его книга «Над Евангелием», в которой, по словам столь не склонного к похвалам прот. Г. Флоровского, «так много какого-то весеннего света», была и остается примером подлинного богословия, которое есть, по слову владыки, «плод жизни», и источником вдохновения для многих и многих людей. Известно, что даже такой далекий от церкви человек как А.П. Чехов, в последние годы жизни читал ее каждую ночь и носил с собою купленную им фотографию владыки с матерью — настолько лицо владыки поразило его красотой, благородством, глубиной и человечностью.
На страницах нашего журнала мы уже обращались к наследию епископа Михаила. В самом первом его номере была опубликована речь иеромонаха Михаила «В чем состоит церковность», а позже — письма архимандрита Михаила (см. «Православная община» № 24–25), в которых чувствуется веяние того «тихого ветра», по которому мы узнаем присутствие преобразившегося на горе Христа. Сегодня, чтобы почтить память преосвященного Михаила и дать возможность нашему уважаемому читателю еще раз обратиться к вдохновляющей силе его личности, мы публикуем небольшое жизнеописание владыки, составленное ученым секретарем Свято-Филаретовской высшей школы А.М. Копировским, предварив его небольшими цитатами из записей епископа Михаила в разные годы его жизни.
