«Нас почитают обманщиками, но мы верны, нас почитают умершими, но вот, мы живы»
Эта статья с небольшими сокращениями впервые опубликована в «Независимой газете» 27.02.98.
4 октября прошлого года опубликовала свою очередную статью (см. «НГ» № 187 (1512)) поэтесса Олеся Николаева, в которой она подготавливала общественное мнение к оглашению неправедного приговора священнику Георгию Кочеткову и 12 членам его общины. Этот приговор был спешно вынесен церковной комиссией по расследованию инцидента, происшедшего минувшим летом 29 июня в московском храме Успения в Печатниках, в полном противоречии с окончательными результатами проверки, проведенной прокуратурой, и разбирательством специальной комиссии Минздрава.
Напомним, что произошло 29 июня. В тот день второй священник о. Михаил Дубовицкий устроил во время богослужения скандал, в храм были вызваны милиция и бригада психиатрической скорой помощи, принявшая ответственное решение о госпитализации о. Михаила с диагнозом «шизофрения, острый дебют». В развитии скандала приняли участие монахи соседнего Сретенского монастыря, уже несколько лет гнавшие общину о. Георгия и возмущавшие церковную общественность против нее. Не прошло и нескольких часов после происшествия, как сводный хор церковно-националистических сил по радио, по телевидению и со страниц газет грянул: «физическая расправа, уголовщина, террористическая акция, деньги с Запада…»
Под такой аккомпанемент уже через день после событий в Успенском храме, 1-го июля, выходит Распоряжение Святейшего Патриарха, а 2-го июля его Указ, как о несомненных фактах говорящие о надругательстве и избиении, насильственной госпитализации и физической расправе над священником Дубовицким и запрещающие в служении о. Георгия Кочеткова.
Спустя некоторое время (26 июля) на страницах «НГ» был опубликован документ за подписью начальника 18 о/м г. Москвы Римского А. Л., в котором говорилось о драке священнослужителей в алтаре и который, очевидно, был использован как основание для наложения прещений на о. Георгия. Вскоре после событий 29-го Патриарх назначает комиссию для расследования инцидента в Успенском храме, которая в результате своей работы будто бы установила «факт совершения насилия и глумления над свящ. Михаилом Дубовицким», в связи с чем Предстоятель Русской церкви 9 октября подписывает следующий Указ, которым оставляет о. Георгия Кочеткова под запретом и отлучает от причастия двенадцать членов его общины, среди которых почти все алтарники, члены приходского совета и семидесятилетняя старушка — помощница о. Георгия. Правда, в последнем Указе уже прямо об избиении и отправлении в психиатрическую больницу о. Михаила не говорилось, но еще говорилось о насилии, глумлении и оскорбительных действиях против него.
Интересно, что параллельно с церковной комиссией по заявлению г-жи Дубовицкой, двадцатилетней псаломщицы одного из московских храмов, работали и светские компетентные органы: в том же 18 о/м шла проверка «фактов» насильственных действий над о. Михаилом и незаконного помещения его в психиатрический стационар, над тем же работали прокуратура и комиссия Минздрава. Все они свою работу также закончили, что и подтвердили заключительными документами, которые полностью опровергают выводы церковной комиссии, настолько скоропалительные, что кажется будто они были приняты даже не в момент выхода первого Указа Святейшего Патриарха 2 июля, а еще раньше.
Итак, свящ. Георгия Кочеткова и двенадцать его избранных прихожан обвиняют в тяжелом проступке — насилии над собратом и отправлении его с глумлением и оскорбительными действиями в психиатрический стационар чуть ли не без каких-либо на то оснований. Все это противники общины о. Георгия пытаются подтвердить упомянутым выше документом из 18 о/м, заключением врачей 14 психиатрической больницы (что поступивший к ним свящ. Михаил Дубовицкий на момент его выписки «признаков психического расстройства не выявлял») и еще какими-то справками, которые, впрочем, никто не видел.
Но вот 8 октября, буквально накануне подписания Патриархом Указа о прещениях относительно о. Георгия и его прихожан, из стен того же отделения милиции вышло Постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по факту нарушения общественного порядка в храме Успения в Печатниках 29 июня. При этом в документе говорится, что «из объяснений самого Дубовицкого усматривается, что он возмущен его насильственным направлением в псих. больницу, о том, что было нарушение общественного порядка, он не говорит…».
Далее, 14 октября, на следующий день после вручения Указа о. Георгию и его прихожанам, было подписано заключение комиссии Минздрава РФ о проверке обстоятельств, связанных с направлением о. Михаила Дубовицкого в психиатрическую больницу. Эта комиссия досконально исследовала все материалы, касающиеся госпитализации о. Михаила 29 июня, выслушала его самого и даже его адвоката, помощника депутата Госдумы Грешневикова А. Н., а также врача скорой помощи, просмотрела полную видеозапись событий в Успенском храме. И вот в ее заключительном документе говорится, что «в момент стационирования М. В. Дубовицкий находился в остром реактивном состоянии, которое соответствует острой реакции на стресс с преобладанием нарушения поведения по Международной классификации болезней 10 пересмотра». И далее: «В создавшихся условиях тактика врача Г. Л. Шафрана — решение вывести М. В. Дубовицкого из не поддающейся разрешению тяжелой психотравмирующей ситуации — была оправданной, ибо в противном случае действия врача следовало бы расценить как неоказание медицинской помощи». Таким образом, принудительная госпитализация о. Михаила из храма 29 июня этим документом признана оправданной на самом высоком уровне, а следовательно, и причины, по которым она была произведена, в принципе подтверждены (т. е. диагноз не снят).
Вскоре свое решение вынесла и Мещанская прокуратура. 20 октября было подписано Постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по факту незаконной госпитализации за отсутствием состава преступления. Этот документ целиком читатель может прочесть ниже, поэтому в данном случае от комментариев можно отказаться.
И наконец, последний документ, также публикуемый ниже, говорит о том самом злополучном письме начальника 18 о/м ст. лейтенанта Римского А. Л. от 1 июля. Как мы видим, документ прокуратуры ясно говорит, что информация, содержащаяся в милицейском документе, не соответствует действительности. Как же тогда понимать утверждение г-на Римского, будто бы 29 июня сотрудники милиции «обнаружили происходящую драку в алтарной комнате между священниками, причем один из них, как в последствии выяснилось, Дубовицкий Михаил Владимирович, находился со следами побоев и в разорванной церковной одежде», и его же, Римского, утверждение в телепрограмме «Криминал» (НТВ, 24 июля) об избиении о. Михаила, когда уже было ясно, что никто не только не бил священника, но и не замахивался на него? Как вообще может делать подобные заявления человек, призванный устанавливать правду и наказывать преступающих закон?
Кстати, из милицейских источников стал известен еще и такой примечательный факт. Когда вышел Указ об оставлении о. Георгия Кочеткова под запретом и об отлучении двенадцати его прихожан от причастия, жена о. Михаила пожелала забрать свое заявление, ибо, как вскоре поспешили объявить некоторые псевдоцерковные газеты, о. Михаил будто бы «простил своих обидчиков» Но она опоздала: уже был готов отказ в возбуждении уголовного дела на основании проведенной проверки.
К большому сожалению особо приходится говорить о крайней необъективности и той церковной комиссии, которой Святейший Патриарх поручил расследовать печальный инцидент. Комиссия открыто не желала принимать во внимание ни свидетельские показания, ни результаты светского расследования, и поэтому, как только стало ясно, что наши отнюдь не захваленные в общественном мнении светские органы, к чести их, не собираются идти на поводу у лжи, сразу вынесла свое заключение. Комиссия так торопилась, что даже формально не опросила всех свидетелей происшедшего в Успенском храме, хотя и ее председатель — епископ Орехово-Зуевский Алексий, и ее секретарь — свящ. Александр Абрамов убеждали всех в обратном. Не опрошенным оказался даже, может быть, самый объективный и независимый свидетель этой истории — иеродиакон Серафим из Данилова монастыря, который в те часы присутствовал в храме и в алтаре (в отличие от всех «свидетелей» из Сретенского монастыря), сам пытался говорить с о. Михаилом и увещевать его и имя которого упоминали некоторые свидетели, вызывавшиеся на заседания комиссии.
Как было сказано в последнем Указе Патриарха, комиссия «установила факт совершения насилия и глумления над священником Михаилом Дубовицким». Но в чем, по ее мнению, это насилие и глумление выражалось?! Может быть, насилием и глумлением здесь ошибочно названа сама принудительная госпитализация? Почему-то до сих пор заключение комиссии остается неизвестным православной общественности и, таким образом, получается, что, простите, крайним в этой некрасивой истории оказывается сам епископ Москвы Святейший Патриарх Алексий II. Хотя все понимают, что человек, обремененный столькими заботами, не имеет достаточного времени для детального разбора подобных дел. Для этого и существуют викарии, канцелярия, масса помощников и проч. Похоже, и на этот раз помощники сильно подвели Патриарха, ведь его мнение по данной проблеме, каким бы оно ни было, основано на подготовленной ими информации.
Теперь, как кажется, печальная история вокруг инцидента в московском храме Успения в Печатниках, разрекламированная ультраправыми околоцерковными СМИ как беспрецедентная за всю историю РПЦ, подходит к концу. На сегодняшний день не осталось никаких объективных документов, подтверждающих «факт» насилия и глумления над свящ. Михаилом Дубовицким, и теперь можно однозначно говорить о юридической и этической невиновности о. Георгия Кочеткова и его прихожан в том, что произошло в их храме в последнее июньское воскресенье. Так не наступило ли время искать и находить истинные причины происшедшего и происходящего в нашей церкви?
Может быть, весь ужас нынешней российской действительности и заключается именно в беззаконии, в беспределе, из-за которого жизнь действительно кажется невыносимой. Глядя на печальный итог «служения» о. Михаила и его повседневных явных и тайных наставников, на практически пустующий ныне, а еще недавно наполнявшийся тысячами людей Успенский храм в Печатниках, вдвойне страшно становится из-за того, что именно в нашей церкви иногда царит этот беспредел и хаос, и главное, что в ней сейчас почти не видно сил, способных эту церковную болезнь уврачевать.
Характер последовавших после Указа событий и публикаций меняется. С одной стороны, враги общины о. Георгия как будто добились своего: столь опасный для них священник и его ближайшие помощники под запретом, храм захвачен, община выгнана на улицу. Но с другой стороны, очевидно, что церковная общественность не поддержала этих гонений, кроме того, все шире становятся известными решения светских органов, оправдывающих общину, ставящие все на свои места, и поэтому гонители усиленно распространяют слухи уже о неподчинении о. Георгия Указу Патриарха, о непомерной его гордыне и т. п.
3 декабря (почти три месяца назад!) под праздник Введения Богородицы во храм закончился срок епитимьи, наложенной во исполнение Указа от 9 октября на о. Георгия и его помощников епархиальным духовником. Все они, согласно его указаниям, направили на имя Патриарха соответствующие прошения о снятии прещений. Теперь, согласно своему же Указу, Святейший Патриарх должен принять решение о дальнейшей судьбе тех, кто по непонятным причинам все еще остается под прещениями. 1 марта Русская Православная Церковь отмечает Прощеное Воскресенье, праздник, в который верующие просят прощения у тех, против кого согрешили, и прощают своих обидчиков, чтобы в мире со всеми начать Великий Пост, время особого покаяния и предстояния в тишине и молитве пред Богом. Именно в этот момент есть уникальная возможность полностью восстановить справедливость и закончить эту весьма печальную и неприглядную для всех верующих историю без нанесения ущерба авторитету Русской Православной Церкви и ее иерархии и, тем самым, лучшим образом уврачевать этот конфликт. Надежда есть, и так хочется, чтобы Божья правда восторжествовала, чтобы земная церковь искала волю Божию и согласно ей следовала по своему пути. Но в такие моменты все же необходимо соблюдать трезвенность, ибо слишком велика опасность, что даже если епископ Москвы сам лично и захочет принять справедливое решение, ему не позволят это сделать окружающие его силы, которые конечно же не для таких решений готовили и развязывали этот грандиозный конфликт…
Постановление об отказе в возбуждении уголовного дела
20 октября 1997 года г. Москва
Помощник Мещанского межрайонного прокурора г. Москвы Станишевская А. А., рассмотрев материал по факту недобровольной госпитализации в психиатрическую больницу г-на Дубовицкого М. В.,
Установил:
02.10.97 года в Мещанскую межрайонную прокуратуру г. Москвы поступил из 18 отделения милиции 7 РУВД ЦАО г. Москвы материал по заявлению г-ки Дубовицкой Т. В. о незаконном помещении ее мужа Дубовицкого М. В. в психиатрический стационар 29.06.97 года.
В ходе проверки, проведенной Мещанской межрайонной прокуратурой г. Москвы было установлено, что 29.06.97 года в храме Успения Пресвятой Богородицы в Печатниках, расположенном по адресу: ул. Сретенка, д. З во время богослужения в адрес скорой психиатрической помощи поступил вызов от г-на Родионова, назвавшегося прихожанином вышеуказанного храма. Около 12:00 29.06.97 года бригада скорой психиатрической помощи в составе врача Шафрана Г. Л. и фельдшера Савушкина Б. Б. прибыла по указанному адресу, откуда данной бригадой г-н Дубовицкий был доставлен в городскую психиатрическую больницу № 14 с диагнозом — «шизофрения».
В своих объяснениях врач Шафран показал, что когда прибыла бригада скорой помощи в храм, их провели в помещение ризницы, в коридор, где врач увидел мужчину, лежащего на полу, зовущего на помощь и читающего псалмы. Все это происходило при том, что этого мужчину никто не трогал, никто не применял к нему силу. Врач Шафран установил признаки острого психического расстройства и принял решение, согласно закону РФ «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании», о недобровольной госпитализации Дубовицкого, поскольку он был в данный момент социально опасен, его поведение могло привести к конфликту между прихожанами церкви. Состояние Шафран пояснил, что настоятель храма Кочетков был против насильственной госпитализации, но врач настоял на недобровольной госпитализации Дубовицкого. Аналогичные объяснения дал фельдшер Савушкин Б. Б.
По факту недобровольного доставления Дубовицкого М. В. в психиатрическую больницу с 04.10.97 года по 14.10.97 года при Министерстве здравоохранения РФ заседала комиссия под руководством директора НЦПЗ РАМН Тиганова А. С., которая дала заключение по данному вопросу. Комиссия пришла к заключению, что в момент стационирования М. В. Дубовицкий находился в остром реактивном состоянии и создавшихся условиях тактика врача Шафрана Г. Л. была оправданной, ибо в противном случае действия врача следовало бы расценить как неоказание медицинской помощи.
Таким образом, в действиях врача Шафрана Г. Л. не усматривается состава преступления, предусмотренного ст. 128 ч. 1 УК РФ.
Учитывая вышеизложенное и руководствуясь ст. 5 п. 2, 109, 113 УПК РСФСР,
Постановил:
1. В возбуждении уголовного дела по факту недобровольной госпитализации г-на Дубовицкого в психиатрический стационар — отказать.
2. О принятом решении уведомить заинтересованных лиц.
Помощник Мещанского
межрайонного прокурора
г. Москвы А. А. Станишевская
«СОГЛАСЕН»
Мещанский межрайонный прокурор г. Москвы
старший советник юстиции
О. И. Степанов
О письме начальника 18 о/м Римского А.Л.
ПРОКУРАТУРА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ПРОКУРАТУРА ГОРОДА МОСКВЫ
ПРОКУРАТУРА ЦЕНТРАЛЬНОГО АДМИНИСТРАТИВНОГО ОКРУГА
МЕЩАНСКАЯ МЕЖРАЙОННАЯ ПРОКУРАТУРА
107014, г. Москва, 1-я Боевская ул., 2, стр. 1 тел. 268–55–41
17.11.97 г. № 320кс 97
107061, г. Москва, ул. Б. Черкизовская, д.11 ЮК № 18 МГКА Мартвель Н. Л.
В ответ на Ваше заявление от 3 ноября 1997 года сообщаю Вам, что 18 отделение милиции г. Москвы провело проверку в порядке ст. 109 УПК РСФСР по факту нарушения общественного порядка в храме Успения Пресвятой Богородицы в Печатниках 29.06.97 года. Информация от 01.07.97 года о нарушении общественного порядка в ходе проверки не подтвердилась и 9 октября 1997 года было вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела за отсутствием состава преступления.
Мещанский межрайонный
прокурор г. Москвы
старший советник юстиции О. И. Степанов
исп. Станишевская А. А.
тел. 2б8–55–50
