Пелена на одном библейском тексте
Эпизод борьбы Иакова с неизвестным ночным противником при Пенуэле см. Быт 32:24–32 обычно считается одним из самых таинственных, загадочных и непонятных в Священном Писании. Вслед за пророком Осией см. Ос 12:3–4 как иудейская, так и христианская традиции называют противника Иакова то Ангелом Божиим, то самим Богом, то и Тем и Другим одновременно. Подобные толкования не разъясняют таинственную сцену, но еще больше запутывают и мистифицируют ее, ставя лишь массу безответных вопросов: каким образом, зачем и с какой целью возможна борьба человека с Творцом или бесплотным Ангелом? Что значит видеть лице Божие? Русский синодальный перевод данного эпизода содержит принципиальные ошибки и тем самым окончательно затуманивает смысл повествования.
Стих 28 в синодальном переводе выглядит так: И сказал: отныне имя тебе будет не Иаков, а Израиль; ибо ты боролся с Богом, и человеков одолевать будешь
. Быт 32:28
Это несомненное искажение еврейского оригинала: ибо ты боролся с Богом и людьми и превозмог (авт.).
Смысл фразы не боролся с Богом, а людей одолеешь, но боролся с Богом и людьми и одолел. Во времена патриарха Иакова считалось обычным представлением, что искушают человека не только люди и обстоятельства, но и сам Бог (в отличие от апостола Иакова, говорившего, что «Бог не искушается злом и Сам не искушает никого» см.Иак 1:13). Грамматически в рассматриваемом предложении слова Бог и люди суть однородные дополнения к сказуемому боролся, стоящему в прошедшем времени. Слово же превозмог, одолел, оказался способным стоит в настоящем времени, а не в будущем, как в синодальном переводе. Таким образом, стих 28 синодального перевода не допускает трактовки ты боролся со Мной, Богом и победил, т.е. вовсе не относится к лицу противника Иакова. Это подтверждается тем, что говоря о борьбе с Богом текст называет глагол бороться, противостоять, а говоря о борьбе с ночным незнакомцем глагол бороться в пыли.
В стихе 24 единственный раз во всем тексте противник Иакова определенно называется именем существительным и боролся человек c ним. Слово стоит без определенного артикля, поэтому допускает перевод человек либо некий человек, некто, но текст не дает никаких оснований писать это слово по-русски с заглавной буквы. Слово не означает ни Ангел, ни Бог, ни Hекто.
Требует особого рассмотрения стих 30, где приведены слова Иакова о том, что он видел Бога лицом к лицу. Как это понимать, ведь Бога человекам невозможно видеть? Текст позволяет без мистических толкований ответить на этот вопрос. Конечно, определенно назвать личность ночного противника Иакова невозможно, поскольку имя свое он не открыл. При этом в еврейском тексте оригинала нет той приписки, которая появилась у LXX, а затем и в славянском и русском переводах, что имя его чудно. Это искусственная и неуместная параллель с Суд 13:18. О личности побежденного противника можно лишь допустить, что это был один из людей Лавана. Более определенно в тексте названо то, что слова я видел Бога лицем к лицу Иаков произнес после того, как получил благословение от своего врага. Уместно в связи с этим вспомнить, сколь ревностно Иаков относился к благословению, сколь высоко ставил и ценил его см. Быт 27:35. Благословение – это молитвенное обращение к Богу с призыванием Его милости и благодати на данного человека. Получив вытребованное от незнакомца-врага благословение, Иаков почувствовал действительный и реальный благодатный прилив, что и позволило ему произнести слова, будто он как бы видел лицо Божие, Пенуэл.
Текст Торы не дает оснований считать противника Иакова ни Богом, ни Ангелом. Сложившееся толкование есть плод традиции, воспринятой христианскими богословами от иудеев. Цитированное выше место Ос 12:2–4 не есть пророчество, но есть ссылка на предание, уже во времена пророка укоренившееся, по-видимому, в израильском народе. Примечательно, что раввинский перевод Торы на русский язык традиционно передает значение слова в стихах 28 и 30 как Ангел, но не как Бог: «Ангела видел я лицем к лицу». Как мне представляется, простой человеческий смысл происшедшей на берегу Иавока ночной схватки уступил в сознании народа мистическому и почти мифологическому восприятию этого эпизода. Легендарная трактовка поединка легко объяснима в силу его особого значения, поскольку именно во время него Иаков получает имя Израиль, давшее впоследствие наименование народу и государству.
